» ГЛАВНАЯ > К содержанию номера
» Все публикации автора
Журнал научных публикаций
«Наука через призму времени»
Март, 2018 / Международный научный журнал
«Наука через призму времени» №3 (12) 2018
Автор: Заглазеева Варвара Михайловна, Кудрявцев Алексей Вадимович, Заглазеева В.М., - магистрант, Кудрявцев А.В. - доктор юридических наук, доцент
Рубрика: Юридические науки
Название статьи: Отдельные аспекты правового регулирования домашнего ареста в законодательстве зарубежных стран
Дата публикации: 12.03.2018
УДК 343
ОТДЕЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ
ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ДОМАШНЕГО АРЕСТА В ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН
Заглазеева Варвара
Михайловна
магистрант
2 курса
Кудрявцев Алексей
Вадимович
доктор
юридических наук, доцент
Владимирский
государственный университет им. А. Г. и Н. Г. Столетовых, г.
Владимир
Аннотация. В данной статье
проведен сравнительный анализ правовых норм, регламентирующих меру пресечения в
виде домашнего ареста. Выявлены положительные моменты регламентации
рассматриваемой меры пресечения в законодательстве зарубежных стран, на
основании которых сформулированы положения по совершенствованию норм
уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации, касающихся
применения.
Ключевые слова: домашний
арест, уголовный процесс, мера пресечения, зарубежное законодательство.
Домашний
арест как мера пресечения в современном уголовном процессе Российской Федерации
закреплен с 2001 года. За время действия уголовно-процессуального закона
правоприменительная практика выявила существенные пробелы в механизме
применения домашнего ареста.
В
целях повышения эффективности применения домашнего ареста в Российской
Федерации, совершенствования его правового регулирования целесообразно
обратиться к опыту зарубежных стран в сфере применения указанной меры принуждения.
Несовершенство
национального законодательства о домашнем аресте, по нашему мнению, заключается
в следующем.
Во-первых,
основания избрания меры пресечения носят вероятностный характер. Так, согласно ст. 97 УПК РФ, основаниями избрания меры пресечения являются
предположения о том, что подозреваемый (обвиняемый) может скрыться от органа,
осуществляющего производство по уголовному делу; продолжит заниматься
преступной деятельностью либо воспрепятствует производству по делу, то есть
основания базируются лишь на предположениях должностного лица, что, по нашему
мнению, противоречит принципу законности уголовного судопроизводства.
При
этом, как справедливо замечено А.В. Смирновым и К.Б. Калиновским: «основания
для применения мер пресечения должны быть установлены процессуальными
доказательствами, указывающими конкретные факты, иначе ограничение личной
свободы будет необоснованным» [3, с. 151].
Данная
точка зрения нашла свое отражение в уголовно-процессуальном законе Республики
Таджикистан, где в ч. 1 ст. 102 указано, что меры
пресечения могут применяться органом, ведущим уголовное судопроизводство, лишь
в том случае, когда собранные по уголовному делу доказательства дают
достаточные основания полагать, что подозреваемый, обвиняемый могут скрыться от
органа уголовного преследования.
Решение
должностного лица о применении в отношении подозреваемого (обвиняемого) меры
пресечения должно основываться не на предположениях о возможном наступлении
негативных последствий, а на достоверных данных (доказательствах), полученных в
ходе расследования уголовного дела и свидетельствующих о необходимости
применения меры пресечения.
Во-вторых,
функции по осуществлению надзора за соблюдением лицом, подвергнутым домашнему
аресту, возложенных на него запретов и (или) ограничений осуществляются органом
не заинтересованным в этом – уголовно-исполнительными инспекциями.
К
примеру, в соответствии с законодательством Казахстана надзор за соблюдением лицом,
подвергнутым домашнему аресту, возложенных на него ограничений осуществляет
орган, ведущий уголовный процесс.
По
законодательству Украины органом, осуществляющим надзор за лицом, подвергнутым
домашнему аресту, является Национальная полиция.
В
соответствии с законодательством Республики Казахстан надзор за лицом,
находящимся под домашним арестом, осуществляет орган, ведущий уголовный процесс.
Порядок исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста и взаимодействия
должностных лиц при его избрании в Казахстане, точно так же как и в России,
определен межведомственным приказом [2, с. 64].
Однако,
законодательное и ведомственное регулирование вопроса контроля
за лицом, подвергнутым домашнему аресту, по нашему мнению, в Казахстане
и Украине намного эффективнее и продуктивнее, поскольку правоохранительные
органы, в отличие от органа пенитенциарной системы, в большей степени
заинтересованы в эффективности применения меры пресечения.
В-третьих,
четко не регламентирован порядок определения места содержания подозреваемого
(обвиняемого) под домашним арестом, отсутствуют процессуальные гарантии по соблюдению
и защите конституционных прав и свобод третьих лиц.
Так,
в ч. 1 ст. 107 УПК РФ указано, что местом исполнения
домашнего ареста является жилое помещение, в котором лицо, подвергнутое
домашнему аресту проживает в качестве собственника, нанимателя либо на иных
законных основаниях. С учетом состояния здоровья местом содержания под домашним
арестом может быть определено лечебное учреждение.
Наиболее
детально, по нашему мнению, данный вопрос регламентирован в законодательстве
Республики Казахстан, согласно которому место исполнения домашнего ареста
определяется органом, ведущим уголовный процесс, то есть органом осуществляющим
надзор за лицом, находящимся под домашним арестом. В соответствии с
межведомственным приказом это может быть жилище, больница, клиника, пансионат,
а также иные места и арендованные помещения. Возможно предоставление
подследственному помещения, пригодного для проживания, родственниками и иными
лицами на время производства по уголовному делу. При этом органом, ведущим
уголовный процесс, должно быть истребовано письменное согласие не только данных
родственников и знакомых, но и лиц, достигших совершеннолетия, которые
совместно с ними проживают.
В
случае если местом исполнения домашнего ареста является жилое помещение,
предоставленное подследственному по договору аренды, то в нем должны быть
предусмотрены права и обязанности обеих сторон, срок аренды, правила
пользования жилым помещением, а также расходы по его содержанию в надлежащем
порядке, порядок расторжения договора раньше установленного срока. При этом собственник
жилого помещения должен быть осведомлен о том, что предоставленное им жилое
помещение будет использоваться как место исполнения меры пресечения [3, с. 153].
Кроме
того, в национальном законодательстве не определен круг лиц, которые могут
присутствовать при рассмотрении ходатайства судьей об избрании в отношении
подозреваемого (обвиняемого) домашнего ареста. В ч. 4
ст. 108 УПК РФ указано, что в судебном заседании участвует подозреваемый
(обвиняемый), прокурор, защитник, а также руководитель следственного органа. По
нашему мнению, данная формулировка не обеспечивает соблюдение прав третьих лиц,
которые при избрании домашнего ареста могут быть ущемлены.
Считаем,
что наиболее защищены права третьих лиц по законодательству Украины. Так, в
соответствии с п. 2 ч. 3 ст. 184 Уголовно-процессуального закона, к ходатайству
об избрании в отношении подозреваемого (обвиняемого) домашнего ареста
прилагается перечень свидетелей, которых следователь, прокурор считают
необходимым допросить в ходе судебного разбирательства.
В-четвертых,
неоднозначная формулировка ч. 7 ст. 107 УПК РФ о том,
что подозреваемый (обвиняемый) при избрании в отношении домашнего ареста может
быть подвергнут запретам и (или) ограничениям.
По
нашему мнению, такая формулировка недопустима, поскольку не обеспечивает лицу,
в отношении которого избирается мера пресечения защиты его основных прав и
свобод, гарантированных Европейской Конвенцией. Перечень ограничений, которым
подвергается лицо под домашним арестом, должен быть «закрытым», прямо установленным
в законе. В настоящее время формулировка указанной нормы не предусматривает
четкой границы между запретом и ограничением.
В
связи с вышеизложенным считаем, что законодательством Республики Казахстан (ст.
146) и Республики Таджикистан (ст. 110) такая вариация исключена, поскольку в
названных нормах прямо указано, что при избрании в отношении подозреваемого
(обвиняемого) домашнего ареста к нему применяются ограничения.
Таким
образом, сравнительный анализ правовых норм, регламентирующих порядок избрания
меры пресечения в виде домашнего ареста в правовых системах России и отдельных зарубежных
странах, свидетельствует о некоторых несовершенствах российского
законодательства. Процессу его совершенствования может способствовать
заимствование положительных моментов зарубежного опыта.
С
учетом изложенного предлагаем внести в УПК РФ следующие изменения:
1) В ч. 1 ст. 97 УПК РФ слова «при наличии достаточных данных
полагать» заменить словами: «имеющиеся в уголовном деле доказательства дают
достаточные основания полагать»;
2) Контроль за соблюдением лицом, подвергнутым домашнему
аресту, возложенных на него запретов или ограничений должен осуществляться
органом дознания системы МВД России;
3) В ч. 7 ст. 107 УПК РФ закрепить запреты, которым может быть
подвергнут подозреваемый (обвиняемый);
4) Ст. 107 УПК
РФ дополнить ч. 32: «В судебном заседании, наряду с лицами, указанными в ч. 4 ст. 108 настоящего кодекса, вправе также участвовать
третьи лица, чьи права и законные интересы могут быть нарушены: лица,
проживающие совместно с подозреваемым (обвиняемым); собственник жилья, в
котором проживает подозреваемый (обвиняемый), представитель лечебного
учреждения, представитель федерального органа исполнительной власти,
осуществляющий правоприменительные функции по контролю и надзору в сфере
исполнения уголовных наказаний в отношении осужденных».
Список литературы:
- Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 19.02.2018). [Электронный ресурс] // Российская газета. – 2001. – № 249. – Режим доступа: СПС КонсультантПлюс. – http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_34481/
- Александрова О.П., Буданова Л.Ю., Сравнительно-правовой анализ особенностей избрания и применения домашнего ареста в качестве меры пресечения в уголовном судопроизводстве России и некоторых зарубежных стран (на примере Казахстана, Белоруссии, Узбекистана) // Вестник СибЮИ ФСКН России. – 2016. – № 4 (25). – С. 63 - 69.
- Ахминова Ю.Ю. Домашний арест в законодательстве зарубежных стран // Мир юридической науки. – 2015. – № 8. – С. 68 - 78.
- Сарбаева Т.А. О положительных моментах регламентации домашнего ареста в законодательстве некоторых стран постсоветского пространства (Республика Казахстан, Республика Украина И Республика Таджикистан) // Вестник Удмуртского университета. Серия Экономика и право. – 2017. – Т. 27 (вып. 5). – С. 151 - 154.
Комментарии:
